Приключения донецких хиппи в Симеизе. 2000 год. Часть последняя
Наташка появилась только где-то в 12 часов дня. До утра она играла в бильярд, потом где-то упала и спала. Из-за этого они сильно ругались с Цапом (её мужем). Он утром даже говорил Балдерису:
- Пошли, покажешь тех, с кем она была – я их порежу.
Утром мы поели рапанов – это такие ракушки, что-то среднее по вкусу между куриным пупком и крабом. Соседи нам подарили три пачки вермишели быстрого приготовления. В этот день мы почти не пили.
Мы пошли купаться на Философский камень. Подошла Наташка и говорит:
- Труднее всего снимать носки.
- Труднее всего надевать трусы, - пошутил я.
- А зачем их вообще носить? – удивилась она.
Как демонстрация её слов, с другой стороны камня лежала голая Танька из Питера.
Пьяный Балдерис трижды нырял в воду с камня. Во второй раз смотрю – а он прыгает прямо в камень! Повезло, что его чуть снесло в сторону, и он вынырнул живой, но ободрал до крови всё бедро. К счастью, там на море всё очень быстро заживает. Я нырял рыбкой назад, в последнее время мне это доставляло наибольшее удовольствие. Особенно если через солнце – ты успеваешь увидеть солнце перед погружением в воду. Ощущения какие-то нереальные! Это было наше любимое с Глумером занятие на ставке или на море – нырять назад.
На Волчьей Пасти Цап угостил меня инжиром.
Днём мы с Глумером пошли рвать на память можжевельник. Я рвал красный и ободрал все руки – он очень колючий! Синий не колючий, но он хуже сохраняется. Пока собирали ягоды, я потерял Влада. Зашёл на Волчью Пасть – его там не было. Да и вообще там было сонное царство. Танька из Питера подняла голову и спрашивает:
- А вы кто?
- Серёга из Донецка, - ответил я.
Мы начали разговаривать. Вскоре пришёл её друг – Володя из Донецка, с Рутченково. Они попросили меня вечером прийти с гитарой.
Балдерис пришёл домой в 20:45. Сказал, что познакомился с музыкантом Умки и «Джа дивижн». Потом мы пошли на Волчью Пасть, где Андрей пел классные песни под гитару. Мы много болтали с Таней – хорошая девушка! Даже язык не поворачивается назвать её женщиной, хотя ей, наверное, больше лет, чем Балдерису. (Балдерису тогда было 30, а мне 22). Ещё я разговорился с Братаном. Потом он пошёл к Диане «Шапочке» в «Ёжики». Позже мы тоже подтянулись туда, а потом пошли на «Фрегат», где искупались. Цап с Наташкой сидели в кафе. Музыка там была полный фонарь. Тогда мы с Глумером решили идти спать. А Балдерис шлялся до пяти утра.
Утром 13 сентября мы с Глумером сходили на цивильный пляж, а Балдерис побежал до Вали. Также он успел искупаться на Философском камне и попрощаться с морем. Потом мы все собрались и пошли на автостанцию. Нас провожал Валентин. Валентин иногда плотничает, когда у него есть вдохновение. Он делает мебель из можжевельника. За ночь он настрогал Балдерису на память можжевеловых палочек.
По дороге мы встретили Цапа с Наташкой и Братана и сфоткались с ними.
Братан был синий, но тоже вызвался нас провожать. По дороге они с Балдерисом орали на весь Симеиз, поэтому Валентин передумал нас провожать дальше и вернулся домой.
На автостанции мы сели в «газель» на Ялту. Вдруг Балдерис подорвался и выскочил из маршрутки попрощаться с Симеизом. Стоит, молится. Водила ему:
- Ты что там, Аллаху молишься?
- Я прощаюсь, - отвечает Балдерис.
- Та приедешь ещё, куда ты денешься! – говорит водитель.
Доехали в Ялту, оттуда 2,5 часа на троллейбусе до Симферополя. В Симферополе менты трижды проверяли у нас документы. Там мы встретили Таню – она бежала к себе на поезд в Питер. Вова упросил нас купить ему на вокзале стакан портвейна – ему было очень плохо. Потом мы сели на поезд в Донецк. По дороге распили бутылку портвейна, которую нам купил Валентин.
Домой мы приехали на следующий день, 14 сентября. Балдерису было очень плохо. На последние деньги мы купили в седьмовском магазине на "Трудовских" пиво «Сармат. Люкс» - кислятина! Когда пришли домой к Балдерису, его жена Таня, посмотрев на него, сказала:
- Лучше бы ты не приезжал. Едь ещё куда-нибудь.
Комментарии